Комментарий ИГИЛ для "Околокремля": "У нас воюет больше 5000 братьев с Кавказа"
Корреспонденту редакции «Околокремля» Николаю Севостьянову, проводившему долгие бессонные ночи на ресурсах ИГИЛ, удалось установить контакт с одним из бойцов бригады «Аш-Шишани». Только сегодня под вечер, после долгих уговоров, боец ИГ, этнический чеченец, имя которого по понятным причинам мы раскрывать не будем, а назовем его, скажем, Аслан, согласился дать комментарий относительно текущего положения дел в «Исламском Государстве».
Николаю предварительно уже доводилось обсуждать с ним роль выходцев из СКФО в вооруженных формированиях ИГ, однако, до сегодняшнего дня Аслан не давал разрешения публиковать свои комментарии. По итогам разговора автор написал нижеследующий текст, который мы приводим без цензуры и сокращений.
Вечер. 17:00. На столе лежит мой мобильный телефон. Его номер уже отправлен Аслану в аккаунт «Facebook», адрес которого он предварительно передал мне для связи. Жду звонка, Аслан явно опаздывает. Наконец через пятнадцать минут после назначенного времени, раздается долгожданный сигнал.
Н – Алло?
В трубке раздается хриплый голос:
А - «Ты хочешь взять у меня интервью, короче? Ты понимаешь, что ты, это самое, короче, ты кафир»
Н - «Да, я не мусульманин, но мне интересна объективная информация о Халифате»
А – «Понял, понял. Ты все равно остаешься кафиром, но я отвечу на твои вопросы, короче, как договаривались »
Н – «Сегодня мы слышим, что ИГИЛ отступает. Сдан даже Тикрит. Не упал ли ваш боевой дух?».
А- «Он не может упасть, иншаАллах. Наша поддержка сильна как никогда. Прибывают, короче, новые моджахеды…»
Н- «В том числе из России?»
А- «Альхамдулилля. Сегодня среди нас уже больше 5000 братьев с Кавказа».
Н – «Как вам удается добиться такой поддержки?»
А – «СубханАллах, наши люди, короче, работают над этим, и многим братьям с помощью них удается совершить Хиджру. Но не всё просто. Кафиры и муртады, охотятся за нами в России. Есть и предатели, многие из-за них погибли. Но все они понесут кару иншаАллах».
Н – «Имарат Кавказ» помогает вам в процессе отправки добровольцев из России?»
А – Мне не нравится твой вопрос. Больше нет времени разговаривать.
На этой фразе разговор с Асланом прервался короткими гудками
Как нам удалось узнать из разговора с необычным собеседником – бойцом бригады «Аш-Шишани», для вооруженных формирований ИГ актуальна цифра в 5000 выходцев с Северного Кавказа, воюющих на подконтрольной исламистам территории. Напомним, что 10 апреля в ходе 26 заседания Региональной антитеррористической структуры ШОС первый замдиректора ФСБ России Сергей Смирнов заявлял о 1700 россиян воюющих на стороне ИГ. Однако эти данные не входят в принципиальное противоречие с данными источника «Околокремля» в ИГИЛ. С одной стороны статистика всегда запаздывает, а с другой Сергей Смирнов сам прокомментировал цифру в 1700 человек следующим образом: "Это только то, что мы знаем", т.е. это статистика по персоналиям, собранная из фиксированных оперативных данных. Вполне вероятно, что вдвое больше человек прошло на территорию ИГ, не попав в прожектор мониторинга ФСБ, или эти данные еще не обработаны. Добавим сюда не слишком большое желание руководства северокавказских республик делиться реальными цифрами по оттоку жителей СКФО на территорию Сирии и Ирака, и получим логичное обоснование цифры в 5000 выходцев СКФО, воюющих за ИГИЛ.
Косвенным подтверждением увеличения численности выходцев из СКФО (в том числе чеченцев) в рядах Исламского Государства может служить возникшая у салафитов необходимость в создании новых отдельных чеченских формирований под знаменами Халифата. Так, осенью прошлого года в составе вооруженных сил ИГИЛ в провинции Латакия появилась отдельная чеченская бригада «Ахадун Ахад». Амиром вооруженного формирования стал Аль-Бара Шишани.
Цифра в 5000 боевиков с Северного Кавказа, воюющих в рядах Исламского Государства, укладывается и в общий тренд роста его вооруженных формирований: согласно последнему докладу ООН, с середины 2014 года по март 2015 доля иностранцев в ИГИЛ выросла на 71% и составила более 25 000 человек.
Руководство Исламского Государства чрезвычайно заинтересовано в кадрах с территории СКФО. Кавказцы для них - это не пушечное мясо, которое они собирают с захваченных провинций. Прежде всего, это основа для бросков к рубежам будущего Халифата. При этом очень важно сразу же провести черту между кавказцами, которое приехали сегодня и диаспорами кавказцев, которые уже проживали на местах, контролирующихся Исламским Государством. Чеченская и черкесская диаспоры из арабских государств активно участвовали в боевых действиях с момент начала конфликта в Сирии, и в дальнейшем стали важной боевой составляющей ИГ. Однако эти бойцы воспринимаются скорее на уровне выходцев "из еще одного арабского племени", в то время как люди, приехавшие непосредственно из России, в том числе из подразделений Имарата Кавказ, пользуются привилегированным положением, наряду с «неофитами» (европейцами, принявшими Ислам) и косоварами.
Для рекрутирования новых кадров, в том числе из СКФО, Исламское Государство активно использует интернет и социальные сети. Найденные там новобранцы используются в качестве звеньев цепной реакции, когда привлеченный с помощью пропаганды боевик тут же сам активно включается в эту пропаганду. В принципе, она довольно проста, а основа её успеха - грамотное сочетание идеалистического и бытового аспектов. С одной стороны, новоприбывшим боевикам обещают «вернуться» в их страны и водрузить знамя Халифата уже там. Буквально сегодня подобное обращение от чеченцев, воюющих за ИГИЛ, появилось на Ютубе:
С другой стороны новобранцам внушается мысль о том, что уже после первых успешных боев они получают зачастую недоступные в бедных мусульманских районах блага, начиная от автомобилей и заканчивая захваченными в сексуальное рабство женщинами.
Социальные сети остаются самым безопасным способом вербовки в ИГИЛ выходцев с Кавказа. Механизм выстроен по следующему принципу: сначала создается «новостная группа», посвященная ИГ, в рамках которой раскручивается реальная либо фейковая страница одного из боевиков. Несмотря на то, что и группы, и страницы существуют недолго, этого достаточно для проведения работы с наиболее активными пользователями. Подходящим кандидатам предлагают совершить «Хиджру на земли Халифата», что очень просто — достаточно приобрести билет до Стамбула, а «ребята на местах» возьмут на себя все остальные хлопоты
Кроме того, большая активность боевиков ведется через сервис Zello, где проводятся дискуссии и лекции в дискурсе салафитского ислама:
http://vk.com/wall-63394204_26009
Гораздо сложнее проводить вербовку через мечети и университеты, основываясь «на личном контакте». Учитывая комментарий Аслана, становится понятно, что работа эмиссаров ИГ в СКФО связана с прямым риском для жизни: как он сказал, в последнее время они стали чаще гибнуть при неясных обстоятельствах. Кроме того, их стали ловить по анонимным наводкам в том же Дагестане, причем даже в тех районах, где поддержка салафитов крайне высока. В этой связи ряд деятелей ИГ связывают эти события с крайне напряженными отношениями между ИГ и «Имаратом Кавказ». Даже самый поверхностный мониторинг ресурсов Имарат демонстрирует явную попытку северокавказских моджахедов отвлечь внимание от успехов ИГ.
Да, одной стороны, ИГ могло бы стать для имаратовцев неплохим союзником в деле активизации террористической активности, а возвращающиеся из ИГ боевики благодаря бесценному опыту, в среднесрочной перспективе могут серьезно дестабилизировать регион. Но с другой стороны, в настоящий момент отток потенциальных боевиков Имарата Кавказ на Ближний Восток лишает организацию единственной рекрутской базы и может привести к краху движения. Обратной же тенденции в виде моджахедов, возвращающихся на Северный Кавказ, не наблюдается вовсе. Таким образом, несмотря на активные попытки ИГ наладить координацию с Имаратом Кавказ (пик которых пришелся на сентябрь 2014 года), последний на деле предпочитает сотрудничать с «классическими» группировками, не выдвигающими столь масштабной мессианской идеи.
В свою очередь, отношение выходцев из СКФО, воюющих на стороне ИГИЛ, к имаратовским структурам также является далеко не самым почтительным. Так, в октябре 2014 года по данным журналистки «Российской газеты» Светланы Емельяновой они прислали эмиру Дагестана послание в стиле «ешь сам листья в своем лесу». Более того, среди кавказцев, находящихся в ИГ, идёт всё больше разговоров о желательности окончательного крушения Имарата Кавказ, место которого должны занять люди, непосредственно контролируемые из Мосула.
Если говорить о ситуации в целом, то в настоящий момент Исламское Государство находится в состоянии контролируемого отступления. Ключевое внимание уделяется обороне нефтяных полей и созданию защитных рубежей вокруг Мосула. Что касается формата столкновений, то налицо переход от стратегии фронтовых боев (что мы видели еще совсем недавно при штурме Айн-эль-Араб «Кобани») к хорошо подготовленным рейдам вглубь слабо контролируемых территорий. Успешная атака на палестинский лагерь Ярмук, находящийся далеко от условных границ ИГ и непосредственно связанный с пригородами Дамаска, демонстрирует эффективность подобной стратегии. В то же время террористическая активность в районе Багдада и на суннитских территориях, контролируемых иракским правительством, за последнее время также возросла.
Опасной тенденцией является численное усиление личного состава вооруженных сил ИГ, а также значительное улучшение профессиональной подготовки. Основа этих процессов — бегство суннитского населения из районов, освобожденных иракской армией, локальная патриотическая волна на фоне хорошо «разрекламированных», но малоэффективных бомбардировок позиций ИГ, а также массовое дезертирство из иракской армии и полиции в период летней и осенней фазы масштабного наступления исламистов. В совокупности с массовыми акциями устрашения, это привело к переходу значительной части иракских офицеров на сторону ИГ. В сочетании с наличием большой доли бывших «баасовских» офицеров среди нынешнего военного руководства ИГ, это обстоятельство вызывает серьезные опасения, учитывая слабую степень координации противостоящих им сил. На первый взгляд может показаться, что всё это очень и очень далеко. Это не так. То, что сегодня происходит на Ближнем Востоке — куда важнее, чем волна революций несколько лет тому назад.
«Арабская весна» меняла режимы и размораживала межплеменные конфликты, а то, что делает ИГ — это вызов самой системе, которая сложилась в регионе после Второй Мировой войны. Династии, границы, устойчивые союзы — всё подвергается не просто пересмотру, а полному отрицанию. В отличие от той же Аль-Каиды, сегодня ИГ — это уже не группировка, это всеобъемлющая идеология, в которой есть место и глобальным вопросам, и повседневным мелочам.ИГ — это логическая вершина развития исламизма в плане теории. На практике — это первая за последнее столетие успешная попытка создать салафитское государство, которое будет готово к глобальной экспансии. Опыт построение радикальной исламской государственности уже был в Афганистане, однако движение «Талибан» очень быстро загнало себя в рамки пуштунского национализма. ИГ с самого начала провозгласило и успешно придерживается принципа полной открытости. Именно идея подлинного исламского «интернационала» стала одним из четырех пунктов, которые сделали возможным создание ИГ как режима. Три других — это второсортное положение суннитов (под диктатом алавитов в Сирии и под шиитским прессингом в Ираке), тотальная коррупция и решительная декларация идеи Халифата, причем не «в будущем после победы», а прямо сегодня, здесь и сейчас.
Важную роль сыграло и то, что в противовес «шейхам» и «эмирам» Абу Бакр сразу же провозгласил себя халифом. Подобная наглость сработала, особенно в сочетании с его «титулами». Полностью его имя звучит как — Абу Бакр аль-Багдади аль-Курейши. Для любого мусульманина последние два слова крайне важны. Аль-Багдади — это прямая отсылка к Багдадскому Халифату, который наводил ужас на "неверных" тысячу лет назад и к Багдаду сегодня, который должен стать будущей столицей. Что касается «аль-Курейши», то это связь с аравийским племенем, выходцем из которого был сам Пророк Мухаммад. Несмотря на язвительное отношение к этому среди ученых из арабских стран, на «арабскую улицу» это действует превосходно.
Именно арабская, и шире — мусульманская «улица», самые бедные, незащищенные и подверженные пропаганде слои населения, являются основной ИГ. Руководство движения сделало ставку на работу с ними в ущерб координации с прочими джихадистскими организациями. В конечном итоге, решение оказалось верным, и даже несмотря на то, что сейчас ИГ отступает, среднесрочно его перспективы выглядят довольно серьезно. Важный маркер — арабская коалиция против хусситов, воспринимаемая значительной частью населения как показная попытка вернуть себе авторитет в суннитском мире. Именно падающее влияние аравийских монархий в сочетании с саудовским династическим кризисом дают основания полагать, что ИГ вполне может победить. А это полностью изменит ситуацию на нефтяном рынке. Причем абсолютно неясно в какую сторону, поскольку возможна как действующая блокада, так и глобальный демпинг. И далекая пустыня окажется очень близкой, когда речь пойдет о российском бюджете.
Но это лишь перспективы. А возвращаясь к нашим границам, то удара следует ждать не только на Кавказе. Еще одной опасной точкой является Средняя Азия. Не имея влияния в большей части Киргизии, ИГ обладает устойчивыми связями в Таджикистане и Узбекистане, в том числе имеет высокий уровень влияния в Ферганской долине, благодаря налаженным контактам с группировкой Хызб-ут-Тахрир. И несмотря на то, что говорить о непосредственной агентуре ИГ в Центральной России на данный момент преждевременно, в ближайшее время появления такой агентуры более, чем вероятно.
Николай Севостьянов
