СКФО и проблемы российского федерализма
Весеннее обострение в СКФО затрагивает сразу несколько сложных вопросов о российском федерализме, в контексте соотношения общероссийского права и реальных практик на местах. В краткосрочной перспективе инциденты с участием представителей кавказских элит негативно отражаются на имидже центральной власти. В долгосрочной — мешают развитию и становлению заложенной в российской Конституции модели федерализма, где субъекты РФ имеют возможность самостоятельно регулировать законодательно-исполнительную повестку с опорой на местные культурные традиции.
Жёсткое законодательство в сфере борьбы с экстремизмом в информационном поле (пресловутые «дела за лайки и репосты») обнаруживает свое полное бессилие, когда речь идет о кавказских элитах. Вспомним недавнее объявление представителем законодательной власти Чечни кровной мести блогеру-ичкерийцу и угрозы анонимному Telegram-каналу «338» от мэра Магаса. В этот же разряд попадает всплывшее в медиа признание чеченского парламентария Магомеда Ханбиева о нелюбви к этническим русским. Однако никакой публичной реакции (не то что правовой) не последовало. Такое волюнтаристское отношение к тому, что считать экстремизмом, а на что закрывать глаза — создает издержки и риски. В т. ч. сугубо политического характера, т. к. возникает почва для аргументов у несистемной оппозиции, которая видит в статьях за экстремизм исключительно инструмент борьбы с леволиберальным и правоконсервативным коммьюнити.
Однако реальная проблема лежит еще глубже — более широкая, по сравнению с другими регионами, автономия республик СКФО демонстрирует, что местные элиты считают себя в праве использовать свою власть в отрыве от общего законодательного поля РФ. Речь идет не о т. н. сепаратизме (здесь стоит довериться контролю за ситуацией со стороны федеральных силовых структур), а о дискредитации федерализма как рабочей модели для других регионов. Россия отбрасывается назад в вопросе политического доверия региональным элитам и построения более эффективных управленческих структур на основе постепенного делегирования различного уровня полномочий на места.
Государственный вызов для Владимира Путина в начале нулевых состоял в том, чтобы восстановить вертикаль власти и контроль центра над регионами. Вызов будущего — настроить механизм госмашины таким образом, чтобы регионы могли получить большую свободу действий в вопросах финансов, политики, законов, сохранив при этом как управленческо-технический, так и публичный консенсус с федеральным центром в вопросах реализации общенациональных проектов. Но проблемы в СКФО откладывают дискуссию и движение в эту сторону, перегружая центр задачами, с которыми в другой ситуации могли бы справиться и местные власти. Пока из этого замкнутого круга нет очевидного выхода.
